Пинегин мельком посмотрел на гору сверхоборотня в полукилометре, прищурился на низкое голубоватое солнце и направился к лифту. Диего и, Шебранн шагали следом.
В командном зале полигона было удивительно тихо, светло и просторно. Трое человек в голубом что-то обсуждали возле плоского, расчерченного координатной сеткой экрана. Еще трое сидели за пультом вычислителя, похожие в эмканах связи на застывших рыцарей. Остальные — в основном молодые ученые и инженеры, представители разных научных дисциплин — работали у стендов и пультов, не нарушая тишины. Зал был во многом похож на зал Центра дальней космосвязи.
Один из работающих у вычислителя снял эмкан, Диего узнал Торанца. Начальник погранслужбы пригладил волосы, подошел к ним и, жестом указав на группу пустующих кресел в углу зала, первым направился туда.
— Я вызвал вас вот по какому поводу, — сказал он, почесав свой длинный нос. — Сверхоборотень, как это ни досадно, не хочет «разговаривать». Вернее, он не хочет разговаривать так, как хотим мы. Возможно, он и говорит с нами, — все эти «стеклянные» окна со звездами, радиогудение, вспышки и тому подобное, — но мы его не понимаем. Все попытки ученых исследовать его со всех сторон в последнее время терпят провал. Оборотень закапсулировался и не подпускает к себе никого, а роботов он просто уничтожает.
Прибывшие переглянулись. Торанц кивнул.
— Именно уничтожает. Скачок плотности гравиполя — и роботы плывут, превращаются в слитки металла. Многие институты пробовали на нем свою технику, тактику и стратегию. Отдача мизерная.
— Мы в курсе дела, — сказал склонный к прямоте Пинегин.
— Да, конечно. — Торанц не обратил внимания на реплику. — Вы больше других принимали участие в поисках сверхоборотня, знаете его слабые и сильные стороны. Что, по-вашему, заставит его раскрыться? Что нужно сделать? Мы не оставляем попыток освободить похищенных людей, хотя ученые и сомневаются в успехе.
— Не готовится ли оборотень к новой попытке освобождения? — сказал Пинегин, подумав. — Вы же помните, в системе Кси Голубого Колодца они ушли несмотря на плотнейший силовой заслон.
— Сейчас он никуда не уйдет. — Торанц поморщился. — Универсалисты разгадали способ его передвижения в пространстве — это необычный по исполнению ТФ-прокол. Ну и окружили его вдобавок к силовым полям еще и зеркальным ТФ-экраном.
— До взрыва? — спросил Шебранн.
— Конечно, иначе он, накопив энергию, ушел бы.
— Было мнение, что оборотень будто бы задал вопрос, — сказал Диего, — мол, существует возможность обмена: я вам интересующую вас информацию, вы мне свободу.
— Проверили и это. — Торанц вздохнул. — Как ни мудрили лингвисты — ничего, как об стенку горох.
— Ситуация! — пробормотал Пинегин. — Надо подумать.
В это время к ним робко приблизился молодой оператор связи.
— Кто из вас Диего Вирт?
— Я, — обернулся Диего.
— Вас запрашивает Земля.
Диего недоуменно пожал плечами.
— Земля? Может, Грехов? Вызов рабочий?
— Нет, личный.
Диего извинился и прошел вслед за оператором к пульту. Виом ввел его в дом Грехова, но вызывал его не Габриэль — Полина. Диего никогда не видел на ее лице такого выражения: боль и растерянность отражались в нем, как облака в воде.
— Диего, — сказала она тихо. — Почему ты не отговорил Габриэля?
— От чего?! — с изумлением спросил Диего.
— Он улетел на Тартар.
— Улетел на… — Диего замер с открытым ртом. — Ах ты, черт возьми!.. Извини, Поль… Но ведь это была только шутка — о «сером призраке»! Так он улетел на Тартар? Когда?
— Сегодня утром к Тартару ушел «Риман».
Диего машинально посмотрел на часы, перехватил взгляд Полины и покачал головой.
— Честное слово, я не знал, что он собирается на Тартар. Странно, что он полетел сам, там же работают безопасники… спецы из его отдела, мог бы дать задание им… — «Впрочем, не мог, — подумал Диего. — Если он полетел на контакт с „серым призраком“, то не вправе был рисковать ребятами, не посвятив их в свои планы. А посвящать он никого не стал, даже меня…»
— Верни его, Диего. Он столько раз… — Она хотела сказать «был на грани гибели», но не сказала. — Он уже не сможет нести нагрузки, какие нужны для вашей работы. Я не врач, но знаю.
— Я полечу за ним. — Диего отвел глаза. — Кстати, он мне сказал, что уходит из Управления, так что полет к Тартару — его личная инициатива, ни о каком задании не может быть и речи. Я полечу за ним, Поль.
Грехова молча кивнула, зная, что Диего сделает все, чтобы выполнить обещание, и разговор прервался.
— Ну, что там? — подошел к пограничнику Пинегин. — Я видел Полину. А где сам Габриэль?
— Ушел на Тартар, — хмуро сказал Диего. — Хочет предложить «серому призраку» исследовать сверхоборотня. Вернее, это я так думаю, у нас с ним был разговор недавно. Когда пойдет очередной грузовик к Тартару?
— Он ходит раз в месяц, — только и сказал изумленный Пинегин. — Узнай в космоцентре, может, пойдет кто-нибудь вне графика?
Тартар
Тихий, постепенно затухающий свист коснулся слуха. Это означало, что корабль вышел из таймфагового режима и включились разгонные двигатели, сообщающие трансгалактическому кораблю скорость, близкую к световой. Или наоборот — гасящие эту скорость.
Диего шевельнул рукой, прислушался и медленно встал. Прошел к виому, включил. Корабль подходил к окутанному розоватым туманом шару. Кольнуло тревогой сердце. «Тартар! — понял Диего. — Прыжок, равный одному сну, — и ты на Тартаре… Сташевский остался здесь навечно, Грехов оставил треть жизни… и вернулся. Что это — безрассудство? Потеря реальных представлений о своих возможностях? Нет, Габриэль всегда рассчитывал свои шаги, наверное, рассчитал и теперь. На что же он надеется?»
Из-за горба планеты вынырнула серебристая искра — Станция, стала медленно расти.
Нет, после того памятного сообщения «серого призрака», когда он открыл людям положение вещей на планете, исследования Тартара не прекратились. Просто люди стали осторожнее в выборе средств исследований. Станция осталась на орбите. Менялись экипажи, техническое оснащение, теории и мнения ученых, одно оставалось неизменным — жизнь Тартара. Молчаливо высились черные массивы Городов, плавали в дымной атмосфере планеты гигантские «паутины», скапливаясь иногда в колоссальные «паутинные» поля…
«Что дали нам прошедшие четыре года? — думал Диего, глядя на приближающийся выпуклый диск Станции. — Научились ли мы не нарушать покой Городов так, чтобы „паутины“ не обращали внимания на наше присутствие? И остались ли на Тартаре „серые призраки“? Вдруг ушли уже, установив контакт с цивилизацией Тартара?.. Впрочем, если Габриэль прилетел сюда, то „призраки“ не ушли, уж замначальника-то отдела безопасности обязан знать это… А я не знаю. Словно вычеркнул Тартар из жизни, отрезал от своей судьбы. — Диего оценивающе посмотрел на свое отражение в боковом зеркале каюты. — Почему? Неужто боюсь?»
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});